Немного хвастовства и Антарктиды

Все мы ездили в Таиланд, кто-то в Европу, единицы добрались до Америки и Австралии. Но кто может похвастаться путешествием, скажем, в Антарктиду? Я-то вот могу :) Я не сама там была, а вот мой муж - был (мужем можно хвастаться как собой и гордиться его заслугами как своими). Он гонял туда на год в составе экипажа исследовательского судна. 

Человек он не заурядный, помимо своих штурманских навыков, он еще и фотограф, и журналист, и мотоцикл-снегоход, и что-то там еще. Поэтому в пути он не сидел без дела, а писал рассказ и делал много красивых фоток. Рассказ получился очень легким и смешным. Я вставлю сюда кусочек из начала и пару фоточек, а если кто-то заинтересуется, в индивидуальном порядке дам ссылку на весь опус (не уверена, что политкорректно вот так брать и открыто публиковать ссылки на другой ресур). 

"... Для нас рейс начался во Владивостоке. Долгий, на 25 суток, переход до Новой Зеландии, где мы должны были спешно подготовиться к вылазкам на шестой континент и добрать недостающую часть команды. Переход довольно скучный, особенно для тех, кто моря бороздит уже не первый год - океан все тот же, только цвет меняет: от свинцового на севере, до лазурного на экваторе. Потому развлекались, как могли: матросы шкрябали, красили и красили, все остальные загорали, загорали и загорали. А так же ежедневно доставали штурманов глупым вопросом: "Когда уже придём в порт?!".

Правда, не весь переход пришлось, зевая гулять по мостику, скучающе вглядываясь в пустой горизонт. В Филиппинском море нас таки немного прихватило, и произошёл казус с представителем судовладельца, который жил в каюте люкс и ехал с нами до Новой Зеландии. Догнал нас в этом море серьезный циклон, которых в этом гиблом месте всегда предостаточно, и началась болтанка, к ночи только усилившаяся.

И вот, когда даже самые стойкие приняли горизонтальное положение, а слабые, стоя на карачках, в очередной раз отчаянно лаяли на унитаз. Когда ходовая вахта, чертыхаясь, цеплялась за поручни и уже с тупым безразличием глядела на летающие по ходовому мостику мелкие предметы - этому представителю вдруг приспичило. Зов природы, что тут поделаешь. С трудом выбравшись из кровати, он засеменил в гальюн, с причитаниями огибая штормовой каютный хаос.

Но далеко уйти не успел: очередной "девятый вал", с рёвом и грохотом, подбросил стальную тушу корабля до низких туч. Подбросил так, что в палубу сначала вдавило, а затем она коварно куда-то исчезла. Морской волк от неожиданности получил крен на свой правый борт, взмахнул ластами и вошёл в штопор, расширяя глаза по мере приближения к синеве ковролина. Хрясть! И помчался куда-то в ночь. Не знаю, за сколько секунд он обычно разгонялся до сотни узлов, но под диван вошёл быстро и незамысловато. Тот охотно засосал его по резинку семейных трусов, даже не подавившись.

Дед (стармех, сосед по каюте) был разбужен рёвом раненного слонопотама за переборкой. Поразмыслив спросонок, что бы это могло значить, было опять заснул, но рёв, сопровождаемый уже частой барабанной дробью, повторился. Становилось любопытно, и он выдвинулся на разведку. У дверей замешкался, но несмолкаемый шум придавал решимости - вошёл, включил свет.

Господи, в углу из-под дивана, уставясь на него грязными пятками, дико матерясь, махали и изгибались кривые волосатые ножки представилы, растущие из необъятных полосатых трусов хозяина. Немного подергав за мозолистые ступни, и быстро поняв тщетность усилий, дед поскакал за подмогой. Через минуту, опухшая и сонная, бригада чипадейлов, в срочном полураздетом порядке, во главе со злым боцманом, прибыла на место крушения.

Ой, что только не пробовали. И на "раз-два-пошел!" за лапки тянули. И даже пузо ему мазали кремом, мяли, как тесто, с прибаутками, матерками да всякими пахучими звуками. Бесполезно - застрял под диваном как пробка в термосе. Только сначала громко, потом уже и тихо, с хрипотцой умолял, чтоб его оставили в покое спасатели-изверги, пытаясь при этом побольнее лягнуть добродетелей. Боцман же его не слушал.

Боцман, прикинув на свой морской выпуклый, громко предложил завести через иллюминатор верёвку на ногу, да попробовать лебёдкой дернуть. Под диваном протестующее заматерились, и ножки стали с удвоенной силой отбиваться от "спасителей". После горячих споров пришли к консенсусу - разобрать намертво прибитый к палубе диван. Разобрали, извлекли туловище, которое, почувствовав свободу, обидно пихаясь, с пыхтением скрылось в гальюне, словно мышь в норке. Быстро дали прозвище: Пузо. И снова потянулись дни, похожие один на другой.

При прохождении Северного тропика, сквозь сон слышу по громкой связи объявление вахтенного помощника: "Кто хочет посмотреть на столбы, обозначающие Тропик, может сделать это с правого борта". Смотреть пошли двое - плотник и повариха. Вот они и зачем-то ещё я - в трусах, но с фотоаппаратом. Остальные пошли смотреть на тех, кто посмотреть вышел. Конечно же, никаких столбов, только одни насмешки по поводу меня взъерошенного со спрятанным за спиной фотоаппаратом:
- Тут чайка пролетала. Такая вот: с тремя ногами,- и все разом поверили.

Пока ржали и подкалывали, показался по курсу экватор. На этот раз смотреть линию, окружающую земной шар, ни один на палубу так и не вылез. Все любопытствовали на нее через иллюминаторы своих кают, но не признавались в этом даже себе. Зато вечером, соблюдая морскую традицию, тех, кто пересекал экватор впервые, построили по росту, зачитали обращение Нептуна, поздравили. И сразу же коварно облили с ведер, вопя что-то несусветное. Больше всех досталось женщинам, которые вышли на построение в своих вечерних нарядах. Продолжая традицию, дали стакан сорокоградусной "воды морской" и Диплом о пересечении нулевой широты."